Пн. Мар 18th, 2024

Стоял чудесный теплый вечер, и Вася Ломакин со своими приятелями-однокурсниками пошел на танцы.

Уже цвели акации, и в благоуханном воздухе была растворена нежная истома весны. День таял, и солнце закатывалось за крыши домов – опускались сумерки.

На душе у наших друзей было светло, чисто и празднично. Ибо в молодости, когда ты силен, ловок и красив, каждый день являет собой праздник, а будущее кажется прекрасным и безоблачным.

По пути молодые люди заглянули в винный погребок по улице Рабочей. Вышли они оттуда с раскрасневшимися рожицами – праздник продолжался! 

А потом друзья плыли, в потоке гуляющей молодежи, словно в море корабли, по улице графа Суворова, не забывая при этом поглядывать на хорошеньких девушек. Достигнув конца улицы, они пересекли проспект адмирала Ушакова, упруго и легко взошли по гранитным ступеням в лепные ворота парка, носившего имя вождя мирового пролетариата – Владимира Ильича Ленина и, пройдя по его тенистой аллее метров двести, пришли к летней танцплощадке.

На бетонном пяточке, обнесенном пико-образной оградой, уже отплясывал народ. Друзья купили билеты в кассе и суверенной походкой завсегдатаев вошли в «Клетку». (Ибо так на местном  наречии называлось сие место отдыха советских граждан – студентов и рабочей молодежи).

Но здесь нам следует остановиться и сказать несколько слов о приятелях Васи Ломакина.  Их было трое.  Во-первых, Юра Король – спортивного вида, подтянутый и мускулистый парень с длинными, как у битлов, волосами и проникновенным магнетическим взором, способным растопить лед даже в сердце Снежной Королевы. Он очень хорошо исполнял  всякие дворовые песенки, аккомпанируя себе на семиструнной гитаре и, обладая живым темпераментом, частенько попадал во всякие удивительные истории. Затем – Жора Янсон, длинный, почти всегда прихихикивающий и мигающий искрящимися глазенками. Волосы у него были вьющиеся, как у Сергея Есенина, а лицо – с затаенной хитринкой. Это был самый неистощимый выдумщик из всей компании, и от него можно было ожидать каких угодно каверз. И, наконец, Даня Белоконь – худощавый, с продолговатой, как у пришельца из иных миров, тыквой-головой – разве что антенн на макушке не хватало. С первого взгляда он производил впечатление увальня – тюфяк тюфяком, но именно в нем-то как раз и таились самые блестящие актерские таланты.

Итак, друзья вошли к Клетку и расположились неподалеку от эстрады. Осмотрелись. На небольшом пространстве было собрано великое множество таких девушек, что «Хоч скачи у воду», как поется в одной популярной песенке. И все они пришли сюда отнюдь не для того, чтобы в шахматы поиграть.

Вася приметил одну миловидную девчушку с красивыми ножками (а на ножки он обращал внимание в первую очередь) и пригласил ее на танец.

Звучала плавная музыка, и певец пел нежную песенку. Девушка льнула к Васе в цветном полумраке, и он ощущал своей грудью ее теплое упругое тело, и дыхание его теснилось, и кровь гулко стучала в висках.

После этого танца он пригласил ее еще разок, а потом – снова. И во время этого танца он, наклонившись к ее ушку, шепнул:

– А как вас зовут?

Она вскинула на него свои ясные очи и с прелестной улыбкой сказала:

– Таня. А вас?

– Вася, – сказал он. И зачем-то брякнул ни к селу, ни к городу: – Очень приятно.

Ей, очевидно, было тоже очень приятно, ибо она радостно вздохнула и как-то по-матерински нежно улыбнулась.

И тут появились эти клоуны – Юрка Король и Жорик Янсон.

– Привет, Петя,– сказал Король, дружески хлопая Васю по плечу.

Вася хлопнул глазами и ничего не ответил.

– А я думаю, и куда это наш Петя подевался,– раскидывая руки и радостно мигая лакированными глазенками, произнес Янсон. – А он, оказывается, вот где окопался!

– Да пошли вы… – сказал Вася. ­

– Так вы Петя? – спросила его Таня с робкой улыбкой.

– Нет, я Вася, – сказал Вася.

– Вася? Какой Вася? – загудел Король своим сочным баритоном, способным растопить лед даже в сердце снежной королевы. – Что ты нам тут пургу гонишь?

– Опять зашифровался, а? – заулыбался Янсон, мигая глазенками. – Ну, ты и Штирлиц у нас, однако!

– Не слушай их, Таня, – сказал Вася. ­– Я с этими обормотами учусь в одной группе, вот они и решили поприкалываться.

– Так вы Вася? Или Петя? – уточнила Таня.

– Вася, конечно!

Янсон, не сдержав бурливших в нем эмоций, хлопнул себя рукой по бедру.

– Да какой же ты Вася? Какой же ты Вася, если ты – Петя?

Он полез в задний кармашек брюк, извлек из него маленькое зеркальце и поставил его перед Васиным лицом:

– Ну, видишь? – убеждал он его, хлопая ресницами. – Какой же ты Вася? Ведь ты же – вылитый Петя! Один к одному!

– Очень умно, да? – сказал Вася. – Прямо верх остроумия!

– Ладно,– сказал Янсон. – Раз ты продолжаешь упираться, как баран в новые ворота – сейчас я тебе докажу. Сейчас, погоди…

Он обернулся, поднял голову и поискал кого-то взглядом в толпе. Затем помахал рукой:

– Эй, Даня! Иди сюда!

Это, конечно же, тоже было элементом игры, частью заранее продуманной клоунады.

Даня приставил руку к груди и вопрошающе мотнул головой.

– Иди сюда, к нам! – крикнул ему Янсон. ­

Третий бутафор стал не спеша пробираться к друзьям, всем своим видом демонстрируя полное непонимание того, зачем он вдруг понадобился.

– Ну? Что такое? – спросил Даня, подойдя к баламутам.

Физиономия его вытянулась, и вся его нескладная долговязая фигура являла собою как бы оживший вопросительный знак.

– Скажи-ка нам,  Даня, – сказал Жора Янсон таинственным тоном, нацеливая палец в Васину грудь. ­– Кто это?

Даня мастерски изобразил недоумение на своем длинном глуповатом лице.

– Не понял…

– Ну, кто это такой? – заострил свой вопрос Жора.

– Как кто? – Даня сдвинул плечами. – Петя, кто же еще? Ты что, сам не видишь, что ли?

– Что и требовалось доказать,– подвел черту Жора Янсон.

– Да… – заметил Вася, качая головой. – Я вижу, лавры Вицина, Никулина и Моргунова не дают вам покоя…

Даня нахмурил лоб и поскреб за ухом, словно пытался разгадать какой-то кроссворд. Он спросил:

– А в чем дело, парни? Я что-то никак не могу въехать?

– Ну, ты же знаешь этого Казанову,– пояснил ему Король. – Вечно он девушкам лапшу на уши вешает. То он, видите ли, Витя, то Сережа, то Рома. А сейчас решил Васей заделаться. Но мы его на чистую воду вывели! Да, Таня?

– В общем, Штирлиц в тылу врага! – подытожил  Янсон. – Но теперь, братуха, твоя карта бита!

Помолов еще немного языками, пустомели удалились. Но, видимо, они все-таки заронили  семена сомнений в Таниной душе. Ибо позже, когда он провожал ее после танцев домой, и они шли по полутемной улочке, она спросила.

– Скажите, так кто же вы все-таки такой на самом деле? Вася, или Петя?

– Вася,–  сказал он, но в его голосе уже не было прежней уверенности. 

­– А мне почему-то кажется, что вы Петя,– задумчиво проронила Таня.

– Почему?

– Ну, не знаю…  Но мне кажется, что Петя вам как-то больше подходит.

– Ну, хорошо,– согласился с ней Вася. – Петя – так Петя. Пускай я буду Петя. 

Они пришли к ее общежитию. Стояла чудесная ночь, и им было очень хорошо вместе. Там, у подъезда, она позволила ему себя поцеловать, и сладкий вкус ее ласковых губ, казалось, проник в самое его сердце.

Расставаться не хотелось. Но общежитие закрывалось, и надо было расходиться, и он назначил ей свидание на следующий день.

– До завтра, Таня,– сказал он.

– До завтра, Петя, – ответила она, нежно улыбаясь.

Девушка вспорхнула по ступенькам в вестибюль подъезда, обернулась, махнула ему на прощанье рукой и скрылась за дверью.

Было за полночь. Последний троллейбус ушел, и ему ничего не оставалось, как топать в другой конец города пешком. Ровно пятьдесят пять минут ушло на то, чтобы он добрался до дома, и это при том, что он двигался с крейсерской скоростью.  

А дома его  ждала засада… 

Осторожно, очень осторожно он приоткрыл дверь и, как кот на мягких лапках, переступил порог своего жилища. Он вобрал голову в плечи, и… Вспыхнул свет. Перед ним стояла мама. Она была вооружена и очень опасна.

– А! Явился! – вскричала мама, потрясая веником. – Ах ты, Ирод окаянный! Ты посмотри, который уже час!

Он взглянул на настенные часы. Было четверть второго.

– Ну? И где это тебя до сих пор носит? – нападала мама. ­– Я тут уже вся извелась, вся на нервах сижу, как на дрожжах, не знаю, что и подумать! Совсем, совсем ты не жалеешь меня, Вася!

Сын с удивлением воззрился на мать:

– Какой Вася? Какой Вася? Ты что, не видишь, что я – Петя?

От Николай Довгай

Довгай Николай Иванович, автор этого сайта. Живу в Херсоне. Член Межрегионального Союза Писателей Украины.

2 комментария для “Сила внушения”

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *