Чт. Апр 25th, 2024

30. Товарищ Кинг

Южнорусские катакомбы полны неразгаданных тайн.

Свое начало они берут у Холодной Балки и расходятся на многие сотни километров глубоко под землей. Происхождение их породило множество гипотез у исследователей разного толка – диггеров, археологов, культурологов, историков, религиоведов и даже (представьте себе!) уфологов.

Самое расхожее объяснение таково. 

Стоял, мол, с незапамятных времен на одном высоком холме Желтый Город, разрушенный пришлыми племенами – скорее всего, гуннами, хлынувшими из Азии в Европу в четвертом веке от рождества Христова. Свое название Желтый Город получил от ракушняка – мягкого камня, из которого возводились стены домов. Добывался он прямо под холмом, а остававшиеся после выработки полости использовались для захоронений, складских помещений и культовых обрядов.

Так утверждают археологи. 

Но, в таком случае, остается совершенно неясным, для чего нужно было прорубать галереи, тянущиеся на огромные расстояния на самых разных уровнях и расходящиеся во все концы света? Зачем устраивать обширные подземные залы, на значительных удалениях от городища? Ведь из того камня и глины, что были вынуты из-под земли, можно было бы возвести множество городов. Ибо, по самым скромным прикидкам исследователей, под ковыльной степью Северного Причерноморья скрывалась целая страна.

Вторая гипотеза: эти подземные лабиринты сооружались для государственных целей. Зимой в подземные хранилища завозились куски льда, дабы в летнюю пору содержать там продовольствие для горожан и войска, а в секретных комнатах располагалась тайная резиденция царя, пряталась его казна, хранились предметы религиозного культа. По многочисленным подземным переходам можно было пройти на десятки и даже сотни километров, выйти в тыл врага и нанести ему удар в спину, а потом бесследно исчезнуть в недрах земли. 

В доказательство приводят сеть лабиринтов, созданных под Москвой во времена правления Иоанна Грозного. Эти подземелья, соединяющие между собой удельные княжества русских князей, с давних времен обросли многочисленными легендами. Самая известная из них – это легенда об исчезнувшей в подземных тайниках библиотеке Иоанна Грозного, самого мудрого и образованного царя той эпохи, так беззастенчиво оболганного европейскими борзописцами. Да и совсем недавно еще (по историческим меркам, понятно) дело своего далекого предшественника продолжил товарищ Сталин, создав сеть метрополитенов, бомбоубежищ и тайных командных пунктов глубоко под землей.

Да что там Москва! Что Рим и Париж! Под Одессой, Киевом, Керчью, Харьковом и даже под самим Херсоном! можно обнаружить катакомбы, хранящие в себе тайны минувших эпох1. И одной лишь добычей камня и глины для строительных нужд, их колоссальные размеры не объяснишь.  

Ведь для того, чтобы соорудить такие ходы, нужна слаженная работа тысяч рабочих рук под единым началом. Нужны мастера, вооруженные знаниями математики, геометрии и других наук. Одним словом, нужна высокоразвитая цивилизация, необходима государственность.

Но та Русь, в которую волею судеб оказался заброшенным комиссар Конфеткин, была раздроблена междоусобицами и лежала под пятой Гарольда Ланцепупа. К реализации таких широкомасштабных проектов она была еще не готова.  

Так кто же, в таком случае, устроил все эти ходы?

Уфологи утверждают: инопланетяне! Они, дескать, прилетели на нашу планету с планеты Сириус2 в эру палеолита и соорудили все эти туннели.

Зачем?

Пока неясно. Но научная мысль бьется над разгадкой этой тайны, такой же мудреной, как и круги на полях пшеницы, статуи острова Пасхи или каменные глыбы Стоунхенджа. 

Киты, на которых базируется гипотеза сторонников Палеоконта́ктов, таковы.

а) – наскальная живость. Ведь в изображениях некоторых фигур сии высоколобые эксперты однозначно усматривают гуманоидов в космических скафандрах.

б) – тайные захоронения сорока существ маленького роста (максимум 1 м 45 см), принадлежность которых к человеческому роду вызывает у них очень глубокие сомнения. Причем у каждого тельца найден странный каменный диск, содержащий в своем составе кобальт и другие металлы и испещренный таинственными письменами. После долгих усилий ученым удалось расшифровать эти загадочные знаки, и безмолвные диски донесли до них печальную весть: эти существа, мол, прилетели на нашу планету более 12 тысяч лет тому назад, но не сумели адаптироваться к ее условиям и погибли – все до единого.

Покоятся сии астронавты в каменных нишах под сводом мраморной пещеры, а в ее центре возвышается прозрачный саркофаг3 в котором лежит молодая и очень красивая женщина с венком из золота, рубинов и лазурита. Подобным же образом украшено и ее белое платье, скорее всего, сотканное из виссона. Рост женщины составляет 2 м. 52см.

Но и это не все!

Оказалось, что катакомбы Северного Причерноморья соединены рукотворными шахтами с пустотами необозримой глубины, над которыми вечно висит туман, и туда стекают водопады помощнее даже и Ниагарского. Там плещется подземное море. И именно в этих-то местах как раз и нашли свое прибежище представители внеземных цивилизаций (а также осколки недобитых гитлеровских заправил), и они-то и вылетают через подземные порталы у земных полюсов в воздушное пространство нашей планеты.

Так утверждают уфологи. Но, по нашему скромному мнению, всё это околонаучная фантастика, не имеющая под собой реальной почвы, и на самом деле эти подземные ходы прорыли человекомуравьи.

Эти существа начали окапываться в лесах и долах почти сразу же после их сотворения Гарольдом Ланцепупом – по примеру своих далеких пращуров. Работа у них продвигалась стахановскими темпами, они размножались стремительно и очень быстро распространились по всей Киевской Руси. Их колонии связывались подземными коммуникациями с семьями соплеменников по принципу ячеек сотовой связи, и в очень короткие сроки (по историческим меркам, понятно) под землей образовалось могущественное царство человекомуравьев, со своей строгой иерархией, идеологией и железной дисциплиной. Эти создания не удовольствовались только лишь своими гнездами, они пробили ходы и в карстовые пещеры, образовавшиеся естественным путем, а также и в заброшенные штольни, приспосабливая их для своих нужд.  

Теперь скажем о неведомых существах, захороненных в мраморной пещере.

Никакие это вовсе не инопланетяне, как утверждают сторонники инопланетной гипотезы, а самые обыкновенные человекомуравьи.

Женщина в саркофаге – не кто иная, царица Афродита, а сорок существ небольшого роста – ее любимые мужья, погребенные, по обычаям их племени, вместе со своей владычицей. И лучшее доказательство тому – каменные диски, знаки их высокого сана, своего рода медали, которые они носили на груди.

Все это ясно, как божий день, а все эти россказни насчет космических пришельцев, похороненных в мраморной пещере, и яйца выеденного не стоят. Однако же, желая сохранять объективность, мы привели здесь и их.

В каком году – неведомо, в каком краю – незнаемо, а дело было так.

На мраморных карнизах горят светильники, освещая причудливые рельефы стен и своды подземелья в пурпурные, охровые, и бледно-лимонные оттенки. Особое внимание привлекает барельеф прекрасно сложенной женщины в глубине пещеры, изваянной почти что из трехметровой глыбы мрамора. На ней – царская корона и легкая полупрозрачная юбчонка, через которую просвечивают все те будоражащие секреты, что полагалось бы скрывать от любопытного мужского ока с особым тщанием. Однако всякий, проникший эту пещеру, может убедиться, что у дамы широкие, отлично развитые бедра, узкая талия, а грудь – как две налитые соком груши.

Эта сексуальная барышня стоит в вальяжной позе, опираясь на левую ногу (так что волнистая линия ее бедра выглядит очень уж завлекательно) и опустив правую ладонь на голову молодого мужчины, доходящую ей до пупка. Вдоль стены, словно в очереди за билетами, выстроились еще тридцать девять фигур. И это – явно не инопланетяне!

Перед барельефом царицы и её мужей мы видим стол со столешницей из зеленого мрамора, и сбоку от него расстелена бордовая ковровая дорожка. За столом, по трое с каждой стороны, сидят шесть человекомуравьев, а во главе стола уселся седьмой.  

Седьмой – это уже пожилой усатый человекомуравей в бутылочные цвета кителе, застегнутом на все пуговицы. Он замер в позе мыслителя, прикрыв тяжелые веки и сумрачно склонив суровый лоб на кончики приставленных к нему пальцев. Остальные не смеют шелохнуться, и потому все они кажутся продолжением скульптурной композиции.  

Но вот седьмой отрывает пальцы ото лба и складывает руки на столе. Взгляд его водянистых глаз тяжел, как у удава.

– И какова обстановка на настоящий момент? – произносит он негромким глуховатым голосом. – План по заготовке продовольствия находится под угрозой срыва, не так ли, товарищ Ким?

Товарищ Ким встает из-за стола, одергивает полы наглухо застегнутой гимнастёрки и вытягивается в струнку. Отраженный от стен свет падает на его дынеобразную голову с оттопыренными ушами, приставленную к длинному телу (рост 1м. 42 см.). В разноцветных бликах обширная плешь товарища Кима оказывается окрашенной в тона болотной зелени, а нижняя часть лица под баклажанным носом – в цвета бордо. Тонкие губы выглядят так, словно их обвели алой помадой. Товарищ Ким размыкает уста – и его крупные передние зубы в количестве четырех штук выдвигаются вперед, нависая над нижней губой и придавая его лицу сходство с кроличьей мордочкой.  

– Товарищ Кинг, мы делаем все возможное, – рапортует товарищ Ким, держа руки по швам. – Все, что только в наших силах… Однако ситуация осложняется тем, что наш народ размножается слишком уж бурными темпами, а кормовая база непрерывно сужается. Ведь на шее у соколотов, помимо нас, сидят еще и ланцепупы волшебника, и целовальники; к тому же русичей убивают, жгут и грабят печенеги и хазары. Люди массово покидают насиженные места и разбегаются, куда глаза глядят. А с оставшихся мы уже выгребли всё, что только сумели. И хотя мы и прилагаем неимоверные усилия, товарищ Кинг, к тому, чтобы выполнить поставленные перед нами задачи – мы, к сожалению, мы не всесильны…

– И каковы твои предложения? – зловещим голосом произнёс товарищ Кинг. – Доложить императрице, что товарищ Ким не способен обеспечить продовольствием наш избранный народ?

Товарищ Ким понуро опускает голову. Пренебрежительно махнув на него рукой, товарищ Кинг говорит:

– Ладно, садись уже… кролик… Товарищ Дыр!

Встает товарищ Дыр. В левой руке у него – свиток из бересты. Одет он в том же стиле, что и пятеро его соратников – в серую, наглухо застегнутую гимнастёрку, солдатские брюки и тяжелые армейские башмаки. Жесткие желтые волосы товарища Дыра вздыблены на голове, как растрепанная ветром солома. Глаза на белокожем, с сетью красных прожилок лице – с легким прищуром и хитринкой.

– Что с подкопами? – осведомляется товарищ Кинг.

Товарищ Дыр разворачивает на столе свиток с секретной схемой подземных ходов, прижимает его углы гладкими камешками и, водя по ней палочкой, приступает к докладу.

– В восточном и северном направлении за иссекшую декаду мы продвинулись на сорок пять верст, создав сеть разветвленных ходов и тайных убежищ.

Товарищ Кинг вяло накрывает ладонью часть карты:

– А что на западном направлении?

– На западном и южном направлениях, товарищ Кинг, работы временно приостановлены. Все наши силы брошены на Киев и на северо-восток.

Товарищ Кинг кивает:

– И это правильно…

Он достает из кармана своего френча трубку и начинает набивать ее табаком. Все молча ожидают, когда товарищ Кинг окончит свои манипуляции с трубкой.

– И в какие сроки вы намереваетесь дойти до стойбищ хана Кончака и Котяна? Вы понимаете, что это – задача стратегическая? Ведь детям Афродиты нужны не только лишь пшеница и рожь, выращиваемая соколотами. И не одно лишь молоко их коров, и яйца кур и гусей. Нет, ­– товарищ Кинг поднимает трубку над столом и выдерживает значительную паузу, – нам нужна также конина, шерсть, шкуры овец и баранов. И все это мы должны взять у кочевых племен.

– Понимаю, товарищ Кинг. По нашим расчетам, товарищ Кинг, осталось еще две, максимум три недели – и наши ударные группы уже смогут начать делать свои вылазки в половецких степях. – Он очертил палочкой районы на карте. – Вот здесь, здесь, и здесь, где кочует сейчас хан Котян.

– Хорошо… А что на Киевском направлении?  

– Роем, товарищ Кинг. Роем! Однако обстановка крайне напряженная. Мы постоянно сталкиваемся с вражескими группировками ланцепупов и теряем в стычках с ними личный состав. Хотя и сами наносим им немалый урон. Поэтому вести подкопы приходится на значительной глубине, на втором эшелоне, с тем чтобы уменьшить риск быть обнаруженным противником, и это замедляет работы. С востока и Севера нам уже удалось скрытно подкопаться под стены Киева. Теперь пробиваем лазы также и с запада, пытаясь подвести галереи к дворцу Гарольда Ланцепупа и взять его в кольцо.

Товарищ Дыр очертил палочкой кольцо вокруг дворца на карте и сделал энергичный жест, как бы затягивая удавку.

– А что разведка колдуна? Она ведь не дремлет…

– Конечно. И потому мы, одновременно с основными подкопами, роем и в верхних слоях, отвлекая этим внимание ланцепупов. Полагаю, пока нам это удается. Однако…

– Да?

– Однако не следует забывать, товарищ Кинг, и о том, что у Гарольда Ланцепупа есть волшебная чаша, и он может черпать оперативную информацию и по своим, колдовским каналам…

Товарищ Кинг согласно протянул:

– Да, противник силен и коварен. Но, несмотря ни на что, – он энергично взмахнул трубкой, – следует усилить работу на Киевском направлении.

– Сделаем все, от нас зависящее, товарищ Кинг. Приложим максимум усилий.

– Можете сесть… Товарищ Быр!

Коренастый, уже довольно поживший и много повидавший товарищ Быр встает со стула. Лицо у него жесткое, лоб широкий, выпуклый, черные маслянистые волосы зачесаны назад. Линия резко очерченных губ и решительно выдвинутый подбородок, разделенный ямочкой посредине, выдают в нем человека сурового и энергичного. В чёрных глазах – холодных и проницательных – светятся кружки отраженного света.

– Доложите обстановку.

– На западном и южном направлении – затишье, – приступает к докладу товарищ Быр. –  На Киевском накапливаем силы, формируем ударные кулаки: вот тут, тут, и тут. (Товарищ Быр указывает на карте три ударных кулака). Проведен ряд успешных акций в Васильках, Беляевке, Новом Аскольде и в Холодной Балке. А также в ряде сел и хуторов.

– И что? Все шито-крыто? Нигде не наследили?

– Никак нет, товарищ Кинг. Наши бойцы переодеваются в тряпье, снятое с убитых ланцепупов, грабят и убивают соколотов и орут при этом: «Слава ланцепупам!» «Смерть ворогам!» «Гарольду Ланцепупу слава!» В нескольких селах мы согнали в избы людей, заколотили двери и сожгли их заживо. Люди уверены, что это – дело рук колдуна.

Товарищ Кинг поднимает трубку над головой:

– И это – архиважный вопрос! Мы должны дискредитировать этих педерастов в глазах народа и привлечь симпатии соколотов на свою сторону. Ни в коем случае нельзя проводить акции открыто – в своей форме.

– Понятно, товарищ Кинг.

– Необходимо показать людям, что мы – их верные защитники, союзники, свои в доску!

– Понятно, товарищ Кинг. 

– А что с Вакулой? Напали на его след?

– Никак нет. Однако его поиски ведутся самым активным образом. Задействованы все наши силы… Наши глаза и уши повсюду – под каждой кочкой, за каждым кустом. 

– И что же выяснили ваши глаза и уши?

– Вакула сел в лодку в Васильках и, под охраной трех ланцепупов, поплыл вверх по течению Славутича к бабушке Арине на хутор близ Диканьки. На этом его следы теряются.

Товарищ Кинг примял табак в трубке указательным пальцем.

– А существует ли вообще эта бабушка Арина? Или всё это – турусы на колесах?

– Возможно. Вот Анабела и решил проверить это. Но существует и другая, и, как я полагаю, более веская причина, по которой он решил пойти на этот рискованный шаг.

– И что же это за причина? 

– Наш источник из Васильков сообщает, что у Вакулы была найдена какая-то штуковина, сделанная из неизвестного материала. Величиной она чуть больше ладони, чёрного цвета с тёмно-синем ободком и гладкой блестящей поверхностью. Когда Вакулу прижали, он показал, что её обронил в лесу какой-то отрок в сафьяновых сапогах и куньей шапке, а он подобрал. Вот Анабела и решил пустить своих ланцепупов по следу этого незнакомца. 

– Но не водит ли Вакула его за нос? Как вы считаете? Не сбрасывает ли он ложный след?

– Мы учитываем и это.

– Необходимо усилить розыски Вакулы.

– Понятно. А как быть с тем, в куньей шапке и в сафьяновых сапогах?

– Сосредоточьте пока всё своё внимание на Вакуле. Это – реальный человек. И лодка, в которой он приплыл в Васильки, и меч, и эта штуковина, о которой вы только что доложили – всё это реальные вещи, которые можно пощупать руками, а не мыльные пузыри в куньих шапках и сафьяновых сапогах. 

 – Ясно, товарищ Кинг.

– А что сообщает наш источник в Киеве? Гарольду известно что-нибудь о Вакуле?  

– Похоже на то, товарищ Кинг. На днях он снарядил эскадру из двенадцати боевых кораблей под командованием Песьего Хвоста, якобы для того, чтобы доставить в Киев дань, собранную его целовальниками с соколотов. Однако суда ушли к Муравьиному Острову. Наш источник полагает, что колдун увидел в волшебной чаше, где скрывается Вакула, и…

– Где этот остров?

– Вот тут, товарищ Кинг. На Потерянном Озере, товарищ Кинг, – товарищ Быр обвёл палочкой место на карте.

– А как полагает товарищ Быр, – прищурил око товарищ Кинг, –  стал бы этот пройдоха посылать к Муравьиному Острову эскадру из 12 боевых кораблей ради одного мальчишки, если бы он не был уверен в том, что это – мессия?

– Никак нет.

– Верно, – товарищ Кинг вяло опустил ладонь на стол. – Можете сесть. А что скажут лесные и степные братья?

Два человекомуравья встают из-за стола и вытягиваются в струнку. Один, лупоглазый, тонкогубый, с деревянной рожей – товарищ Карабара. Второй – с рассеченной губой на тяжелой лягушачьей физиономии – товарищ Бельц.

Товарищ Кинг посматривает на свою трубку – с таким видом, как будто бы увидел ее впервые в жизни и переводит холодный взгляд на товарища Кима. Товарищ Ким подскакивает, как на пружинке и бросается к одному из светильников. Схватив лампаду, он спешит с ней к товарищу Кингу и услужливо ставит ее перед ним, обнажая кроличьи зубы в угодливой улыбке.

Товарищ Кинг неторопливо вынимает коробок из бокового кармана френча, достает оттуда палочку и зажигает ее от лампады. Он раскуривает трубку и делает небрежную отмашку ладошкой. Товарищ Ким, с лампадой в руке, бесшумно отлетает от стола и ставит светильник на прежнее место, после чего на цыпочках пробирается к столу. 

Товарищ Кинг выпускает струю дыма из широких ноздрей приплюснутого носа, затем поднимает трубку и нацеливает её на товарища Карабару:

– Готовы ли лесные братья к штурму дворца?

– Так точно, товарищ Кинг.

Он переводит трубку на товарища Бельца:

– А степные братья?

– Так точно, товарищ Кинг.

– Ладно. Садитесь…

Он встает из-за стола и начинает прохаживаться по бордовой дорожке. Головы человекомуравьев двигаются за ним, как головки подсолнечника за солнцем. Мягкие сапоги товарища Кинга не издают ни звука.

Товарищ Кинг прерывает свои хождения и поднимает трубку над головой.

– Мы – дети Афродиты Великой! – негромко роняет он. – Древний, богоизбранный народ. Мы – представители высшей расы гуманоидов на этой Земле! Люди – это лишь промежуточная ступенька на пути эволюции, и мы должны утвердиться на этой ступеньке, чтобы шагнуть вперед. Ланцепупы уже сыграли свою историческую роль и теперь должны уйти со сцены.

Это – подводка. Все понимают: за ней последуют директивы.

– Какова же роль Гарольда Ланцепупа и его творений? – товарищ Кинг обводит товарищей по борьбе тяжелым взором. Те сидят на своих местах, выпрямив спинами, как ученики за школьной партой.

– Гарольд Ланцепуп – это наш предтеча. Его миссия – подготовить наши стези. Такова объективная реальность.

Слова товарища вождя падают скупо и очень веско. За каждым из них – целый массив смыслов. Посасывая трубку, хозяин катакомб вновь начинает расхаживать туда-сюда, развивая и углубляя свои тезисы:

– Нам ли, сыновья Афродиты Великолепной, детям Солнца, сидеть в этих подземельях, как крысам в норах? Нам ли склонять свои выи перед какими-то там размалеванными петухами? Нет! Ибо мы – высшая раса господ. Вот почему мы должны выйти из катакомб и овладеть всем миром.

Он делает остановку. Взгляд его прищуренных глаз хитер и коварен:

– А что самое ценное, и самое прекрасное в этом мире?

Соратники молчат, боясь попасть впросак.

– Самое ценное, и самое прекрасное в этом мире – это люди, – изрекает товарищ Кинг. –  Они красивы, умны и очень энергичны. Они чертовски работоспособны, ибо сотворены по образу и подобию божьему; люди обладают таким ресурсом, о которой и сами даже не подозревают. И наша цель – сделать их своими рабами.

Краткий жест трубкой в направлении пола, как бы ставящий на этом месте жирную точку. Затем – продолжение с новой строки:

– Мы, и только мы будем определять, каким богам им молиться, какие песни петь и на каких наречиях им говорить.

Контроль над всем! Железная дисциплина! В этом мире нет места слабакам.  Педерасты Гарольда Ланцепупа, – резкий жест трубкой – должны быть сметены с лица земли!

Он возобновляет хождения по пещере, помахивая люлькой, как кадилом.

– Все вы, сидящие тут, в сердце Земли, должны уяснить себе одну простую истину. Крылья мужчине дает лишь женщина! Она! Лишь только она одна! В ней мужчина черпает силы и свои творческие вдохновения. Она – смысл всего его существования на этой Земле. Педерасты Гарольда творить не могут в принципе. Это – мертвая вода, застой, мрак и болото. Они могут лишь копировать то, что сделано творцами, рожденными женщиной, да и то очень скверно. У них нет и не может быть крыльев, и мы должны их выбросить на свалку истории.

Новый жест трубкой, выметающий ланцепупов на свалку истории.

– А люди? О, люди – это творцы, воины и поэты! Но как их поработить? Как сделать из этих красивых вольнолюбивых созданий наших покорных холуев? Вот в чем вопрос!

Холодный взгляд прищуренных глаз нацелен на соратников. Соратники безмолвствуют. Им ли, с их худым умишком, подняться на уровень стратегического мышления товарища Кинга? Куда там!

– А все очень просто. Прежде всего, мы должны стереть у соколотов их память, надругаться над их верой, осмеять их нравы и обычаи, подсунуть им липовых героев, развратить и оскотинить – то есть разрушить фундамент, на котором веками стояла святая Русь. Мы должны заставить их жить по-новому – то есть, по-нашему произволению.

Формулировки товарища Кинга – ясны и лаконичны, и они родились в его голове не спонтанно: все это продумано и передумано им давно, до мелочей.  

– Всю эту грязную работу за нас уже проделал Гарольд Ланцепуп. Он превратил воинство Руссов в свиней, опоганил их героев, возвел на пьедестал славы князя Толерант Леопольдовича и ему подобных говнюков. Этот змей учредил культ сапога, и его целовальники с умилением лижут ему пятки. Он посеял раздоры между своими приспешниками, и те грызутся между собой, как псы за брошенную им кость. Что ж, прекрасно! – Товарищ Кинг приподнимает трубку: – Этот гад поработал на славу! Он подготовил нам пути – и теперь ему самое время загреметь в тартарары вместе со всеми своими педерастами, а мы воспользуемся плодами его трудов.

Учитель вещает тихим бесцветным голосом, и соратники внимают его мудрым сентенциям с напряженным вниманием: не ухватишь вовремя генеральную линию – и… секир башка!

– Что ж, этот змей достиг немалого. Он развратил и испоганил все, к чему сумел дотянуться, но он так и не смог подняться над сиюминутной выгодой и посмотреть хотя бы чуть дальше своего носа.

Еще два шага вперед по ковру – и рождается фраза, ставшая впоследствии хрестоматийной:

–  Для того, чтобы корова давала молоко, ее надо кормить. И оттого, что ты станешь бить ее палками, надои не увеличатся. Но именно этой простой истины сей паук уразуметь так и не смог.

Лица сподвижников, сидящих за столом в разноцветном свете чадящих лампад очерчены гротескно. Темная фигура вождя, неспешно двигающаяся по ковровой дорожке, отбрасывает зловещие тени, и когда он подносит трубку ко рту, к ним прирастает еще одна лохматая закорюка. Кажется, что это в недрах преисподней сам сатана проводит планерку со своими мракобесами.  

– Этот ублюдок разорил города и веси соколотов, превратил народ в свиней и наполнил людские сердца такой лютой ненавистью к себе, какой они еще не испытывали ни к кому от создания мира. И мы должны сыграть на этом. Сейчас нам следует изобразить из себя невинных овечек и втереться в доверие к соколотам. Ведь люди – это наш рабочий скот, и мы должны быть им рачительными хозяевами. Наш скот должен быть сыт, обут и одет. Мы выведем из славян сильных и покорных рабов в нужных нам количествах, а остальных отправим на бойню.   

Попыхивая трубкой, товарищ Кинг расхаживает по бордовой дорожке.

– Этот змей, в своем ослеплении, не сумел уяснить себе самого главного: в сердце каждого соколота уже от самого его рождения живет нечто светлое, чистое, честное, – нечто такое, чего нельзя ни заглушить, ни истребить нечем.

Товарищ Кинг остановился и обвел соратников бесстрастными глазами.

– Русский народ, – продолжал он, как бы диктуя свои тезисы, – это превосходный материал для обращения их в рабов. Он простодушен, доверчив и незлобив по своей природе. В нем живет неистребимая тяга к справедливости. Он свято верит, что наступит время – и зло сгинет, и восторжествует добро, и все будут жить в мире, согласии и любви. И тогда реки наполнятся молоком, лев подружится с ланью, а богачи с превеликой радостью вывернут свои карманы и раздадут деньги беднякам.

Вот такие они неисправимые фантазеры.

Они верят в эти сказки, словно малые дети, даже когда бороды у них вырастают до пупа, и ожидают, в простоте своих сердец, что к ним вот-вот приплывет некий герой из придуманной ими «Чаши Слез», что он почерпнет живой воды из священного озера Тили-Тили и напоит ею русский народ. И тогда, по представлениям этих глупцов, весь мир обновится, и вся нечисть, в том числе, и мы с вами (товарищ Кинг отвесил иронический поклон товарищам по борьбе) исчезнет с лика Земли. Кто нашептал им эту сказочку? Вещая ли птица Гамаюн, или какой-то неведомый сказитель? Для нас это неважно. Главное, что люди уверовали в нее. И вот на этой-то вере мы – как существа прагматичные и рациональные – и должны сыграть свою игру.

Товарищ Кинг пососал трубку, отвел её в бок и выпустил из щербатого рта струю дыма.

– Гарольд Ланцепуп ещё пока находится у власти, но дни его сочтены, и он панически боится народного мятежа. Люди ненавидят его, ланцепупы служат ему с прохладцей и единственно из страха. Прояви он слабость – и его тут же растерзают, как бешенного пса. Он понимает это. Он видит, что его спасает пока только то, что народ разобщен и не догадался еще о том, что он – просто надутая дымом кукла. Но что произойдёт, когда рассеется страх? Что будет, если объявится вождь? Тогда ему уже не поможет ничто. И именно в этот момент объявляется Вакула! Кто он такой –на это нам плевать. Главное, народ верит в него, и он за ним пойдёт. И потому мы должны поднять это оружие и проткнуть им Гарольда Ланцепупа, как навозного жука. Возражения есть?  

Возражений не было. Товарищ Кинг сказал:

– Предлагаю провести операцию под секретным названием «Вакула».

Возражений опять не последовало.

– Первое, что нам необходимо сделать: любой ценой разыскать этого Вакулу. Обласкать его, выказать ему самое сердечное участие и расписать, не жалея красок, какой изверг этот Гарольд Ланцепуп! Мы должны убедить его возглавить ополчение славян и их верных союзников, детей Афродиты Великой, против кровавой тирании Гарольда Ланцепупа.

Второе: необходимо баламутить народ, подбивая его на новый бунт – кровавый и беспощадный, оставаясь при этом, до поры до времени, в тени. Одновременно с этим считаю правильным выделить из наших стратегических резервов для раздачи наибеднейшим слоям населения руссов гречки, хлеба и других продуктов питания с целью завоевания народных симпатий. Вопросы?

Гробовая тишина.

– Мы должны убедить людей в том, что мы – свои в доску, и ради них готовы с себя последнюю рубаху снять. Русский народ доверчив до чертиков. Так отчего же нам не залезть ему в душу и не распалить его так, чтобы он обезумел от ненависти ко всем этим педерастам? И пусть соколоты и ланцепупы убивают друг друга в борьбе за наши интересы. А мы будем сидеть за ширмой и дергать их за ниточки.

Товарищ Кинг воздел трубку над головой.

Главное – дать им флаг в руки и начертать на нем лозунги покрасивее: Свобода, Братство, Равенство и всякое такое. А когда наш противник будет низвергнут – мы возьмем бразды правления в свои руки. И вот тогда-то мы опошлим, очерним и изгадим всё – и их сказание о живой воде, и их обычаи, и верования и их историю – да так, что их дети начнут стыдится самих себя, едва появившись на свет. И пусть они беспрерывно каются, каются, каются в том, чего никогда не совершали ни они, ни их предки, а мы станем вытирать о них сапоги да посмеиваться над этим дурачьём.  

Это, конечно, только голая схема. Детали операции будут доведены до вас позднее. Вопросы есть?

Соратники сидели молча, словно манекены. Товарищ Кинг обвёл их рачьими глазами и дал последнее ЦУ:

– Мы должны извлечь уроки из первого майдана, и на сей раз добиться победы.


1. В каждом из этих подземелий, заметим мимоходом, местные энтузиасты и по сей день пытаются отыскать ту самую карету, в которой Екатерина Вторая приезжала в их город.

2. И это ими установлено уже доподлинно.

3. Ученые предположили, что саркофаг изготовлен из стекла или хрусталя, но анализ показал, что он сделан из неизвестного им материала.

Продолжение 29

От Николай Довгай

Довгай Николай Иванович, автор этого сайта. Живу в Херсоне. Член Межрегионального Союза Писателей Украины.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *