3. Подземная лагуна
Комиссар Конфеткин шел к морю светящихся огоньков, освещая путь смартфоном. Берег был усеян камнями, и луч его фонарика то и дело натыкался на большие валуны. Он прошел сотню шагов прежде чем достиг края этих загадочных светлячков. Его луч заскользил по поверхности мерцающих огней. Что это? Неужели…
Он наклонился и зачерпнул ладонью искрящуюся субстанцию, затем осторожно понюхал ее, прикоснулся к ней губами и… лизнул языком. Ба! Да это же вода! Правда, солоноватая, но, тем не менее, ничего необычайного в ней нет. Очевидно, она была насыщенна растворенными в ней минералами и светящимися микроорганизмами – вот и решение всей загадки.
Итак, он находился у обширного подземного водоема. Путь назад был отрезан – ибо если после первого обвала в нем еще жила надежда, что его откопают, то после второго…
Он поднял голову к темным сводам пещеры и, осенив себя крестным знамением, прошептал:
– Господи, Боже мой! Помоги мне!
Он вернулся назад – к тому месту, откуда спустился в эту лагуну и пошел вдоль береговой линии направо (если стоять лицом к водоёму), ощупывая скалистые стены фонариком и надеясь обнаружить в них какой-нибудь ход. Через сорок минут ходьбы он дошел до края кремнистой косы, так и не найдя никакой бреши в скалистых стенах.
Он повернул назад и возвратился на исходную позицию.
Он чувствовал, что за время всех этих блужданий проголодался, но понимал, что еду надо беречь. Тем не менее он снял рюкзак, присел на один из валунов, достал колбасу, хлеб, отрезал по небольшому кусочку того и другого и слегка подкрепился. Затем опять взвалил рюкзак на плечи и отправился исследовать левую часть береговой стены. На этот раз он шагал почти полтора часа – но его поиски снова ни к чему не привели.
Тогда он решил пойти назад вдоль кромки воды и шагов через двести увидел у одного из валунов какой-то тёмный продолговатый предмет, часть которого была спущена в воду.
Конфеткин приблизился к нему. Это была лодка, и в ней лежали весла.
Выходит, кто-то приплыл сюда на этой посудине и оставил её здесь? В таком случае, куда же делся этот неизвестный? Хотя, впрочем, лодка могла пролежать здесь уже много лет, а лодочник вполне мог уйти через тот ход, в который пробрался и он сам, а затем скрыться в катакомбах. Быть может, всё это – дела давно минувших дней…
И всё-таки эта была удача.
Ведь поиски выхода до сих пор не привели ни к чему, и дальнейшее пребывание здесь сулило верную гибель. Как знать, не найдётся ли какой-нибудь проход в скалах, обступающих озеро с воды. Ведь откуда-то приплыл же этот человек?
Так или иначе, это бы единственный шанс, дающий – пусть и призрачную – надежду на спасение.
Конфеткин столкнул лодку в воду и запрыгнул в неё. Он положил смартфон на пайол и увидел, что под скамьей, у левого борта, лежит меч с широкой рукоятью и изящным эфесом, упрятанный в ножны. Он потрогал его, но брать в руки не стал, не до этого сейчас было. Ладно, разберемся потом, решил он.
Он оттолкнулся веслом от берега, вставил весла в уключины, выключил смартфон и положил его в карман. (Озеро подсвечивало ему не хуже телефона, а аккумулятор уже и так разрядился до сорока семи процентов).
Комиссар налег на весла.
Постепенно коса удалялась, и он продвигался вдоль скалистого берега, осматривая каждую его пядь. При взмахе вёсел с лопастей стекали радужные огоньки света – красные, зеленые, золотистые, а когда он погружал их в воду, по ней разбегались мириады мерцающих точек, и за каждым гребком вздымалась феерическая зыбь. Зрелище это завораживало – казалось, Конфеткин черпал веслами живые потоки струящейся жидкости. Так плыл он по неведомому подземному водоему – неведомо куда. Скалы были изрезаны выступами и углублениями – этими своеобразными подземными фьордами. В них лежали небольшие бухточки, и он тщательно исследовал каждую из них, но всякий раз выяснялось, что они никуда не вели.
Постепенно надежда на спасение угасала… Проверив, быть может, уже сотый фьорд, Конфеткин направил нос своего челнока в очередной затон… Его обступали всё те же унылые скалистые стены… ни единой трещинки, ничего такого, что могло бы вывести его отсюда.
Уныло вздохнув, Конфеткин опустил весла в воду. Плечи его обвисли, и взгляд стал недвижим.
Долго ли он так просидел?
Вдруг ему почудилось, что сбоку от себя он видит какой-то призрачный челнок и тощий силуэт сидящего в нём человека. В руках у лодочника было правило, и он греб им к складчатой стене подземного грота – в то место, где пролегала густая тень, отбрасываемая одним из нависающих выступов скалы. Вот лодка вошла в тень и растворилась. Конфеткин развернул свою лодчонку в том же направлении, поспешно выдернул весла из уключин и одно из них положил на дно лодки, а с другим встал на корму и начал грести к том направлении, где только что скрылся челнок с таинственным незнакомцем. Лодчонка Конфеткина вошла в густую тень и… он обнаружил в ней трещину, скрытую за каменным уступом! Она была очень узка, но ему все-таки удалось протиснуть в неё свою лодку.